Доставку переносили три раза. В принципе, в Нью-Йорке с этим у IKEA тоже были проблемы – видимо, грамотно настроенная логистика это что-то на уровне строительства ракетоносителей. Но в какой-то момент Ричард начал думать, что над городком просто висит невидимой тучей какое-то проклятье – чтобы ни одна крупица цивилизации не проникла.
На самом деле, он просто драматично преувеличивает – цивилизации тут достаточно, но вывезти Нью-Йорк из человека, как оказалось, нельзя.

Интервал доставки – с девяти утра до одиннадцати вечера. Впору гадать на кофейной гуще, когда именно ему позвонит курьер (позвонит ли вообще?).
Смс приходит ровно в тот момент, когда Ричард выбирает себе зубную щетку, стоя у стеллажей в супермаркете. Приходится прервать поиски и выбрать первую попавшуюся.
И, наверное, впервые он радуется тому, что такого понятия как расстояние в этом городе нет в принципе – до всего буквально рукой подать, а до чего подать нельзя, до туда можно докинуть какую-нибудь первую подвернувшуюся корягу.
Расстояния в этом городе мало – и поэтому пришлось возобновить бег по утрам. Вытоптанные дорожки, петляющие между деревьями в лесу, создают хоть какую-то иллюзию этого самого расстояния.

Ричард всегда мог похвастаться тем, что умеет читать замудренные икеевские названия с первого раза и с верно расставленными ударениями.
И-да-нэс. Ударение на первый слог.
Две внушительные упаковки занимают все пространство у входной двери – Ричард оттаскивает их в гостиную; он как раз расчистил пространство в углу, чтобы удобнее расположить стеллаж. (Сейчас кажется, что надо было брать два, но Ричард старательно гонит эти мысли прочь – с одним бы разобраться, а потом можно будет снова караулить неуловимую доставку).

«Серия ИДАНЭС – это классический дизайн и современная функциональность. Открытые полки обеспечивают много места для хранения вещей. Продуманные детали из массива дерева создают впечатление работы искусного мастера».

Пока искусности в этой груде досок маловато – до этого пришлось побороться с картонной упаковкой (неплохо бы разобраться, если тут пункт приема картона – не выкидывать же все в общий мусор).
В памяти тут же всплывают воспоминания из детства – обычно сборка мебели превращалась в мини-семейную драму со скандалами и спорами. Все эти сцены прокручиваются, прокручиваются в голове, пока Ричард сверяется с инструкцией, пересчитывая пакетики с шурупами – будет феерично, если ему что-то не доложили. Еще одну такую невероятно долгую доставку он просто не выдержит.

Вроде бы, все на месте.
Ричард выпрямляется, окидывая взглядом поле боя – части стеллажа отливают молочной белизной, тут ведь и делов-то всего лишь на пару часов, разве нет?
Разве нет?

У него целый год книги лежали где попало – и Ричард сам не понимает, чем хочет завершить это умозаключение. Книги пролежали год – значит, стеллаж подождет пару дней? Или лучше разделаться с этим всем как можно быстрее и забыть?
Ричард еще раз вздыхает над досками и идет на кухню ставить чайник.

Слушай, ты, вроде, говорил, что какой-то кофе купил классный? Не хочешь заглянуть?
А, у меня тут еще стеллаж несобранный валяется, так что крестовидную отвертку захвати – а то эти икеевские крутилки жутко неудобные, мы так до утра не соберем.
Роско тоже возьми.

Было ли ему совестно за то, что он лишает человека законного выходного и просит собрать с ним стеллаж, не имея представления, на сколько это все в итоге затянется? Может быть, немного. Но, с другой стороны, у Ноа есть право и отказаться – Ричард же его не заставляет делать это силой и из-под палки.
В конце концов, разве не в этом вся прелесть этого пресловутого соседского духа – того, чего сам он был безнадежно лишен все годы жизни в шумном Нью-Йорке, где всем на всех наплевать?
Хотя, конечно, первое время влиться в эту концепцию соседства и принять ее целиком и полностью не особо-то и получалось – в мегаполисе люди как-то больше ценят личное пространство друг друга, а в маленьких городках этой привилегией в большинстве случаев предпочитают пренебрегать.

Пришлось научиться этому тоже – но, по мнению Ричарда, до беспардонной непосредственности некоторых местных жителей ему все равно, как до луны.

За то время, пока он дожидается Ноа, Ричард успевает разобраться с книгами – оттаскивает их в сторону более или менее организованными стопками, чтобы те не особо мешались в процессе сборки.
Он снова окидывает взглядом фронт работ – кажется, что и делать тут нечего, на этот конструктор для взрослых у них уйдет максимум пару часов. Тем более, что никакого скандала у них тут, скорее всего, не случится, так что и дело пойдет куда быстрее. Это отец каждый раз пытался доказать, что лучше всех знает, как закручивать шурупы, а они ведь тут осмысленные взрослые, которые умеют признавать свои ошибки и не боятся просить помощи.
Так ведь?

Ричард щелкает пультом, включая телевизор – спустя несколько секунд тыканья на кнопку он находит какой-то кулинарный канал и оставляет его болтать на фоне на минимальной громкости. От старых привычек отделаться не так-то просто – в полной тишине он не умеет находиться, даже во время пробежек в лесу врубает музыку в наушниках. А мог бы наслаждаться звуками природы.
Может, со временем получится.

– Привет, – распахивая дверь, произносит Ричард, пропуская Ноа в дом – и попутно успевает потрепать по холке Роско. – Надеюсь, у тебя сегодня никаких планов не было. А то я уже не надеялся, что мне довезут этот стеллаж, потому все так внезапно.
Хоть мысленно он уже сто раз зарекся не заказывать ничего в IKEA, но, по правде говоря, неплохо бы было докупить посуду и постельное белье… Благо, что это собирать не нужно.

– Ну вот, – кивнув на доски, разложенные на полу, произносит Ричард, когда они проходят в гостиную. Рядом лежат пакетики с необходимыми винтиками и крепежами – предварительно пересчитанными, чтобы все совпадало с инструкцией.
– В принципе, должны быстро управиться. С меня ужин в качестве компенсации, – усмехнувшись, добавляет Ричард, хлопнув Ноа по плечу.

Поначалу было сложно втянуться в эту размеренность – будучи в Нью-Йорке, он бы, наверное, ни за что бы не позволил себе потратить целый выходной на сборку икеевского стеллажа. В реалиях огромного мегаполиса это покажется чем-то контрпродуктивным – гораздо ведь легче оставить все на совесть сборщикам, доплатить немного, а в это время заниматься какими-то своими делами.
Под эту неспешную реальность пришлось подстраиваться, долго и мучительно. Иногда казалось, что он попал в какую-то темпоральную ловушку, из которой не выбраться – по ощущениям примерно то же самое, что стоять в длинной очереди, которая почти не двигается, фрустрацией и нетерпением затапливает с головой.
Лишь со временем получилось избавиться от этого ощущения и хоть как-то привыкнуть к неспешности происходящего.

А теперь вот даже сборка мебели не кажется тратой бесценных ресурсов – да и еще можно припахать соседа, чтобы разбазаривать время вдвоем.
И в этот раз Ричард даже не слишком рьяно закатывает глаза, когда Ноа в очередной бесчисленный раз неправильно произносит шведские слова. Это тоже уже часть ритуала, своего рода традиция. Тоже своеобразный якорь, который делает жизнь тут более сносной.
Хоть и поначалу к этим соседским отношениям было трудновато привыкнуть.

– О! – взяв в руки протянутую кружку, произносит Ричард, сразу же делая глоток. Тыквенная пряность ощущается всеми рецепторами – хоть и погода за окном пока еще вообще не осенняя, но такой кофе точно настраивает на определенный лад. – Знаешь, это даже лучше, чем в Starbucks… У них какая-то вечная беда с зернами, пережаривают так, что потом от горечи кофе весь день изжога, честное слово.

Хотя, конечно, в моменты ностальгии так и хочется какого-нибудь жутко сладкого фраппучино. При желании, конечно, и его тоже можно сделать в домашних условиях – и даже лучше.

– А на ужин я собирался сделать пасту с тунцом, ты как? – спрашивает Ричард, пока отставляя в сторону кружку, чтобы снова взяться за инструкцию. – Так, ну… Видимо, сначала нужно соединить боковые части с нижней…

На картинках, конечно, выглядит все элементарно – в инструкции нет ни единого слова, все схематично показано, и как будто бы этого всего достаточно. Но каждый раз Ричард ловит себя на мысли, что ему бы, наверное, не помешала бы какая-то приободряющая письменная сноска в самом начале. Изображения человечков как-то не особо внушают мотивации.
По крайней мере, хотя бы в одном они с Ноа преуспели, думает Ричард, глядя на картинку с одним перечеркнутым человечком. Справа – тоже он, только уже в компании со своим товарищем.
Иными словами – лучше одному в эту бездну не лезть.

– Ну давай, расчехляй свой инструмент, – взявшись за доски, произносит Ричард, устанавливая их, как указано в руководстве. – Все шурупы вон там, разложены по пакетикам.

Все-таки есть смутная надежда на то, что до ужина они все-таки успеют все собрать.